[ezup]

Стратегический план России и развёртывание войск в преддверии войны 1812 года. Часть 1.

На разработке русского плана ведения войны с Французской империей сказывались колебания дипломатов. Период подготовки к войне с Францией довольно чётко можно разделить на два этапа: первый – с конца 1809 года до начала 1811 года; второй – с середины 1811 года до начала 1812 года.

После свидания в Эрфурте (оно проходило с 27 сентября по 14 октября 1808 года) военное руководство России определило обстановку как неблагоприятную. Появилась необходимость иметь план на случай войны с Французской империей. 2 (14) марта 1810 года военный министр Михаил Богданович Барклай де Толли представляет императору Александру I докладную записку – «О защите западных пределов России». В этом докладе говорилось о подготовке западных областей империи к войне. Россия не собиралась начинать войну первой. Оборонительная линия должна была пройти по рекам Западной Двине и Днестру. На этом рубеже запланировали создать ряд укреплений и сосредоточить продовольственные и иные необходимые армии запасы. План предусматривал два этапа войны. На первом этапе собирались вести пограничные сражения до полного истощения всех имеющихся средств к борьбе (без вступления в решительное сражение с основными силами противника). После истощения всех возможностей войска отходили на основную оборонительную линию. Предусматривалось применение «тактики выжженной земли» - французам, удалившимся от своих складов, собирались оставить опустошённую территорию – без продовольствия, скота, транспортных средств. На втором этапе собирались продолжить придерживаться оборонительной стратегии, но с включением при необходимости наступательных действий. В плане отмечалось, что для победы необходимо искусное расположение войск (чтобы иметь возможность сосредоточить максимум сил) и хорошо подготовленная тыловая база.

Михаил Богданович Барклай де Толли.

В плане военного министра предусматривалось три варианта действия русских вооружённых сил в зависимости от направления главного удара противника. В случае наступления армии императора Наполеона на Украину левый фланг русской армии отходил к Житомиру, где должен быть построен укреплённый лагерь. Одновременно силы русского правого фланга были должны ударить через Восточную Пруссию противнику во фланг. В том случае, если Наполеон Бонапарт предпримет главное наступление на Петербург, на северном направлении, русские войска правого фланга были должны отойти к укреплённому лагерю в районе Фридрихштадт – Якобштадт. А войска левого фланга нанести удар по флангу врага, наступая на варшавском направлении. При наступлении французов по линии Смоленск – Москва русские войска на центральном направлении оттягивались к Днепру, одновременно войска левого и правого крыльев наносили удары по флангам и в тыл врагу.

Для борьбы с французской армией предполагалось сформировать три армии. Первая армия в составе четырёх дивизий должна была прикрывать границу от Полангена до Ковно. Вторая армия в составе семи дивизий сосредотачивалась на Волыни и в Подолии. Третья армия (резервная) в составе четырёх дивизий, должна была развернуться между Вильно и Минском и помочь той армии, которая подвергнется нападению. Такая дислокация сил и средств предполагала совершение манёвра на значительной территории, ограниченной Двиной, Днепром и Полесьем.

Предложения Барклая де Толли были одобрены. Сообщая о мерах, предусмотренных военным министерством, Барклай де Толли подчёркивал, что его оборонительная стратегия предусматривает и наступательные операции. Военное министерство приступило к подготовительным работам в крепостях, расположенных на Западной Двине, Березине и Днепре. Шёл процесс заполнения баз различными припасами для военных нужд. Министерство провело ряд рекогносцировок силами офицеров квартирмейстерской части. Полученные данные были сведены воедино и в середине сентября 1810 года саксонский барон Людвиг фон Вольцоген (в 1807 году он был принят на русскую службу майором по квартирмейстерской части) представил на их основании свои соображения Барклаю де Толли. Вольцоген предложил в случае вторжения войск противника отойти с боем вглубь страны и опереться на линию укреплений, созданных на Западной Двине и Днепре. Армия, противостоящая основным силам противника, должна была изматывать противника боями, опираясь на укрепления. Другая армия должна была наносить удары во фланги врага, действовать в его тылу с помощью партизанских отрядов. В результате предложения Вольцоген подкрепили соображения Барклая де Толли.

В конце 1811 года произошло важное внешнеполитическое событие – Пруссия предложила союз, и русское правительство его приняло. Была подписана конвенция, которая предусматривала совместное ведение войны с Французской империей. В Петербурге возникает идея наступательной, превентивной войны. Сторонники наступательной войны считали, что необходимо предотвратить использование Наполеоном Бонапартом сил и средств Центральной Европы против России. Самим использовать силы Пруссии и Швеции в борьбе с противником. Наступательный план предусматривал развёртывание русских армий непосредственно у границ и энергичное наступление в направлении Одера, который должен был стать демаркационной линий между Россией и Францией. Но этот план не был утверждён. Надо отметить, что Наполеон предусматривал подобное развитие событий – долгое время считалось, что русская армия сама перейдёт в наступление и удастся разгромить её в нескольких встречных сражениях.

План превентивной войны отпал после того, как стало окончательно ясно, что ни Пруссия, ни Австрия, ни тем более Варшавское герцогство не примут участия в войне против Французской империи на стороне России. К тому же не был снят с повестки дня вопрос войны с Османской империей – мирный договор подписали только 22 мая 1812 года. Поэтому было решено продолжить разработку оборонительного плана. Но его разработка встретила столько трудностей, что до самого начала войны не удалось составить полноценный операционный план и довести его до генералитета.

Надо сказать, что практически сразу была принята установка на бескомпромиссный характер войны. Еще в мае 1811 года русский император Александр I разъяснил свое отношение к предстоящей войне французскому послу в России Арману де Коленкуру (тот был противником войны с Россией): «Если император Наполеон начнёт против меня войну, то возможно и даже вероятно, что он нас побьёт, если мы примем сражение, но это ещё не даст ему мира. … За нас — необъятное пространство, и мы сохраним хорошо организованную армию. … Если жребий оружия решит дело против меня, то я скорее отступлю на Камчатку, чем уступлю свои губернии и подпишу в своей столице договоры, которые являются только передышкой. Француз храбр, но долгие лишения и плохой климат утомляют и обескураживают его. За нас будет воевать наш климат и наша зима».

Трудности русского командования. До марта 1812 года было неясно, как будут вести себя Австрия и Пруссия во время войны России с Францией. От действия этих держав зависело расположение войск на западной границе и на Балканском направлении. Тревожная информация Михаила Кутузова, а затем и адмирала Павла Чичагова о сосредоточении австрийских войск заставила Петербург держать значительные силы на Дунае и выделить войска для прикрытия направления на Киев. Кроме того, до подписания мира с Турцией приходилось держать значительные резервы на Днестре.

Русскому командованию приходилось решать вопрос о выборе главного операционного направления. Из трёх направлений, по которым французские войска могли начать наступление – северное (Петербург), центральное (Москва), южное (Киев), наиболее важным считалось первое. Многие считали, что Наполеон развернёт наступление на столицу Российской империи. Поэтому большое внимание было уделено укреплению крепостей на Западной Двине, Риге. Значительное внимание уделили и южному направлению: были приняты меры по реконструкции киевских укреплений, шли инженерные работы в Бобруйске, Мозыре. Центральное направление считалось менее опасным: работы по укреплению Смоленска и Борисова были незначительными. Только 8 апреля 1812 года поступило указание срочно укрепить Борисов, чтобы прикрыть проходящую через него коммуникацию и защитить создаваемый в нём магазин.

При разработке плана войны предусматривалось, что отступление русских войск не должно быть далее рубежа Западной Двины и Днепра. На них предлагалось дать решительное сражение и разгромить врага.

«План Пфуля»

Одновременно с разработками Барклая де Толли и Вольцогена, с июня 1811 года в Главной квартире Александра шла разработка так называемого плана Пфуля (иногда пишут Фуля). Вюртембергский барон Карл Людвиг фон Пфуль служил в Пруссии, в прусском генеральном штабе. После сражения при Йене барон оставил Пруссию и был принят на русскую службу в чине генерал-майора. Пфуль считался крупным военным теоретиком, обрёл доверие императора Александра I, который поручил ему составить план военных действий с Францией.

Соображения Пфуля частью повторяли разработки Барклая де Толли, но были и отличия. Он также предполагал вести боевые действия тремя армиями, одна из армий должна была сдерживать французские силы с фронта, а другая действовать с фланга и тыла. Активные оборонительные действия 1-й и 2-й армии на линиях коммуникаций французских сил должны были принудить врага к отступлению, поскольку, по мнению Пфуля, он не мог долгое время оставаться на опустошённой земле. Правда, Пфуль предлагал начать активные наступательные действия уже на первом этапе военных действий. А Барклай де Толли считал, что наступательные действия надо предпринять на втором этапе, когда противник оторвётся от своих баз и столкнётся с упорным сопротивлением русских войск, отсутствием средств на опустошённой территории. По плану Пфуля основную тяжесть борьбы с противником были должны вынести две армии: 1-я в Литве (120 тыс. солдат и офицеров) и 2-я в Белоруссии (80 тыс. человек). По этому плану предполагалось, что Наполеон нанесёт удар через Ковно на Вильно, а затем двинется на Петербург или на Москву. Наиболее вероятным считалось петербургское направление. При вторжении противника более слабая 2-я армия должна была отойти вглубь театра военных действий, а 1-я армия занять укреплённую фланговую позицию на Дриссе. Дрисский укреплённый лагерь был сооружён на левом берегу в излучине Западной Двины, между местечком Дрисса (ныне Верхнедвинск) и деревней Шатрово. 1-я армия Барклая де Толли, опираясь на Дрисский укреплённый лагерь, должна была нанести решающий удар во фланг и тыл наступающего противника, двигаясь через Мемель на Тильзит и далее на Инстербург. Ключ к победе Пфуль видел в сильной фланговой позиции.

Александр не усмотрел в предложениях Пфуля противоречий с ранее принятым планом Барклай де Толли и утвердил их. Понятно, что предложения Пфуля можно лишь условно назвать планом войны. Предложения не были оформлены в виде операционного плана, и русский генералитет до самого начала войны имел о них слабое представление.

Другие предложения

Кроме плана Барклая де Толли и разработок барона Пфуля были и другие предложения. Так, участник швейцарского похода Суворова, антифранцузской кампании 1805 года, турецких кампаний 1806 и 1809 годов Карл Фёдорович Толль (он в 1812 году был назначен генерал-квартирмейстером 1-й армии) представил свои соображения через князя Петра Михайловича Волконского. П. М. Волконский был управляющим Свиты его императорского величества по квартирмейстерской части, князя можно считать основателем русского генерального штаба. Карл Толль указывал, что время для перехода в наступление упущено, поэтому необходимо придерживаться оборонительной стратегии.

В отличие от других аналитиков, Толль правильно угадал главное направление удара французской армии – московское. Киевское направление, по его мнению, было вспомогательным. Толль предложил расположить силы 1-й армии между Белостоком и Гродно, а 2-й – между Семятичами и Брестом. Рижское направление прикрыть одним корпусом, разместив его у Ковно. В результате, главные силы располагались на фронте в 170-180 вёрст и могли действовать более слаженно. По его мнению, ключ к победе был в концентрации сил.

Свой план предложил и князь Пётр Волконский. Он представил его императору 7 апреля 1812 года. Князь считал крайне опасным растянутое положение 1-й и 2-й русских армий. Волконский предлагал сосредоточить первую армию в Белостокской области, вторую – у Ковеля, вспомогательную – у Пружан. Позади основных сил Волконский предлагал расположить две резервные армии у Борисова и Мозыря. А также укрепить фланги одним корпусом у Ковно и третьей резервной армией у Тарнополя. Он также предложил после завершения войны с Турцией использовать Дунайскую армию для удара во фланг французов через Буковину.

Ещё один план предложил 3 июня 1812 года полковник Гавердовский. Полковник, как и Карл Толль, правильно угадал главное направление вражеского удара – на Москву. Поэтому все основные силы и средства предлагал сконцентрировать на этом направлении для его обороны.

Был свой план войны и у командующего 2-й армией князя Пётра Ивановича Багратиона. Его план отличался от большинства других наступательной стратегией. Багратион считал, что есть возможность установить с Наполеоном демаркационную линию по Одеру. При этом Россия должна быть готова к наступательной войне. Внезапное и быстрое наступление русских войск (суворовская школа) позволяло занять хорошие позиции на реке Висла и удалить театр военных действий от России. Для ведения наступательной войны Багратион предлагал сформировать 100 тысячную Белостокскую армию, 2-я армия такой же численности была должна ударить через Восточную Пруссию. Действия двух наступающих армий должна была поддержать 50-тыс. резервная армия. Армии, наступающей через Пруссию, должен был содействовать Балтийский флот. В мае Белостокская армия должна была ударить по врагу и форсированным маршем занять Прагу (предместье польской столицы), а затем Варшаву. 2-я армия должна была пересечь Вислу и осадить Данциг. Одновременно Данциг с моря блокировали корабли Балтийского флота. В это время в Варшавское герцогство должна была войти резервная армия. Таким образом, Варшавское герцогство выводилось из рядов врагов империи и не могло стать базой для вторжения в Россию, поставщиком значительных воинских контингентов. Кроме того, активные наступательные действия русской армии вынуждали выступить на стороне России Пруссию, а Австрию сохранить нейтралитет. За наступательный характер действий русской армии выступал и белорусский военный губернатор, принц Александр Вюртембергский. Он также предлагал ведение активных боевых действий в Варшавском герцогстве.

Пётр Иванович Багратион.

Но все наступательные планы были оставлены Александром без внимания. Надо отметить, что император поступал в отношении главнокомандующих армиями странно: ни Багратион, ни командующий 3-й армией Александр Петрович Тормасов не были поставлены в известность о принятых решениях. Да и Барклай де Толли не был полностью посвящен в планы императора и сохранял уверенность, что всё идёт согласно плану 1810 года. 10 апреля 1812 года Багратион получил от Барклая де Толли письмо, в котором сообщалось, что император Александр принял предварительный план действия на случай оборонительной войны. 1-я и 2-я армии, имея перед собой превосходящие силы противника (оказавшись на направлении главного удара), должны были отступать, избегать решительного сражения. Армия, которая не подверглась удару основных сил противника, получала задачу начать наступление, уничтожая встречающиеся части врага, угрожать флангу и тылу главных французских сил. 2-я армия Багратиона в случае наступления основных сил врага на южном направлении должна была отходить через Житомир к Киеву. У Киева 2-я армия могла выбрать место для решительного боя.

Спустя несколько дней Багратион получил новое письмо от Барклая де Толли. В нём указывалось, что необходимо сблизить две главные армии. Багратион сделал вывод, что в Главной квартире план войны есть и попросил прислать «подробнейшие замечания». Но командующий 1-й армией смог дать ему только общие указания: придерживаться оборонительного плана до получения указания наступать.

6 июня 1812 года Багратион ещё раз попробовал изменить план ведения войны и предложил Александру «не ждать нападения, противустать неприятелю в его пределах». Через два дня в новом письме императору он опять указывает на необходимость наступательной стратегии. «Чего нам бояться и манёврами методическими изнурять армию?»,- вопрошает полководец. В ответ он получил письмо Барклая де Толли, который сообщил, что левый фланг 2-й западной армии обеспечен расположением 3-й армии Тормасова. Встревоженный Багратион сообщает об опасности расположения войск при оборонительной стратегии – Наполеон получает хорошую возможность отрезать все армии друг от друга и постарается уничтожить их по отдельности.

В этот же период настаивает на наступательной операции Леонтий Леонтьевич Беннигсен (главнокомандующий русской армией в 1807 году). 27 апреля 1812 года Беннигсен был возвращён на службу (был в опале) с назначением состоять при особе императора Александра I без определённых поручений. Опытнейший генерал (он начал военную службу 14-летним юношей в ганноверской пехоте и участвовал в последней кампании Семилетней войны) считал ошибкой отказ от превентивной войны. Он считал, что Россия, имея в первом эшелоне 160-тыс. войско, вполне может «вести верную игру». При таком сценарии Пруссия могла выступить на стороне России. Даже в случае неудачи, которая могла постигнуть русскую армию между Вислой и Одером, Россия находилась в более выгодном положении, чем при вторжении французской армии в Россию. При вторжении войск противника в Россию, командованию, при разбросанности сил и средств, приходилось отступать, чтобы сконцентрировать войска и избегнуть поражения отдельных крупных частей войска. В реальности так всё и вышло.

Идеи Пфуля Беннигсен считал совершенно неудовлетворительными. Они не отвечали «ни характеру народа, ни настроению армии, ни местностям и ещё менее тем обстоятельствам и условиям, в которых находились обе стороны». Он, как и Багратион, считал необходимым упредить врага и ударить по корпусу Удино, который выдвинулся вперёд и находился в сравнительно изолированном положении.

Петербург получил ещё несколько предложений от иностранных военных и политических деятелей. Они предлагали вести оборонительную войну. Так, по просьбе неаполитанского посла в Российской империи герцога Серра-Каприона, свой план составил д'Алонвиль. План был передан императору через адмирала Мордвинова. Д'Алонвиль рекомендовал императору заманивать противника вглубь России: «Нужно вовлечь Наполеона в войну медленную и разорительную».

Интересен тот факт, что такая война – «медленная и разорительная», была выгодна Лондону. Даже в случае победы Наполеона Франция выходила из войны сильно ослабленной. А при встречной войне на территории Польши и Германии Россия и Франция могли остаться при своём, что не входило в планы Англии.

Аналогичные советы давал и бывший маршал Франции, кронпринц Швеции, фактический правитель Шведского королевства Жан Батист Бернадотт (Бернадот). Он считал, что русская армия может отступить за Двину и далее. Бернадотт рекомендовал вести затяжную войну. В случае успеха русской армии предлагал нанести основной удар на северном направлении – через Кёнигсберг на Данциг. В войне на севере Германии русской армии должна была помочь шведская армия.

На оборонительных действиях русской армии настаивал и прусский представитель барон Карл Фридрих Кнезебек, который был в столице России в начале 1812 года. Подал записку об укреплении западных границ и французский дворянин-эмигрант, генерал-адъютант Эммануил Францевич Сен-При.

Автор Самсонов Александр

----------

Стратегический план России и развёртывание войск в преддверии войны 1812 года. Часть 2

Как уже отмечалось, несмотря на обилие различных проектов, император Александр I не считал нужным даже ставить в известность о них командующих армиями. Багратион и Тормасов были в неведении о планах императора. Об этом знал даже Наполеон Бонапарт, который сообщил генерал-лейтенанту Александру Дмитриевичу Балашову (он был послан Александром сразу после начала войны к Наполеону с письмом, в которым содержалось предложение вернуться к довоенному статус кво) в Вильно: «Нельзя вести военных операций военными советами. Все ведённые подобным образом войны были несчастны. У меня в 2- 3 часа ночи как блеснёт хорошая мысль, через четверть часа она передаётся в форме приказа, через полчаса уже приводится в исполнение передовыми постами, а у вас (русских) в то время как Армфельд предлагает, Беннигсен – соображает, Барклай де Толли – рассуждает, Пфуль – возражает, а все вместе ничего не предпринимают, а только время теряют».

В результате неопределённости и скрытности, царившей в Главной квартире, Багратион, Тормасов и Чичагов считали, что русская армия будет вести в целом наступательную войну, а не оборонительную. Да и общественное мнение Российской империи, привыкшее к десятилетиям блестящих побед русской армии, думало, что войска будут вести наступательную войну. К тому же некоторые дворяне опасались, что французский император попробует завоевать симпатии крепостного крестьянства России, начав ряд прогрессивных реформ, которые он проводил в Европе. Губернаторы получали строгие предписания не вооружать крестьян.

Самым опасным направлением по-прежнему считалось петербургское. Оно было лучше всех подготовлено к войне. На Западной Двине были укрепления Риги, Динабурга и Дриссы. На этом направлении были устроены военные дороги и создана материальная, продовольственная база: три главных магазина – в Динабурге, Дриссе, Дисне, и два расходных – Шавли, Колтыкяны. Киевское направление также было хорошо подготовлено. Его закрывали болота Полесья. Были подготовлены военные дороги, Киевские укрепления, армейские магазины. Главный магазин располагался в Киеве, а вспомогательные в Луцке, Дубно, Остроге, Заславле, Старо-Константинове, Житомире, Слуцке, Пинске и Мозыре.

Хуже всех было подготовлено московское направление, которое и стало главным. Его закрывали две реки – Березина и Днепр и две крепости – в Бобруйске и Смоленске. Кроме того, в Борисове создали предмостное укрепление. Главный магазин располагался в Борисове, а вспомогательные склады в Гродно, Вильно и Слониме.

Главная квартира и практически все разработчики военных планов ошиблись в силах и средствах, которыми располагал французский император. Хотя русские агенты, находившиеся в европейских дворах, сообщали довольно точные данные о силах противника. Так, русский посол во Франции Александр Куракин сообщил, что Наполеон собрал огромные силы, численность которых достигает 500 тыс. человек. Русский военно-дипломатический агент в Париже Александр Чернышёв сообщал, что император Наполеон Бонапарт имеет в своём распоряжении только французских войск 300 тыс. человек, кроме того ему подчиняются силы Рейнского союза и другие союзные контингенты. Аналогичная информация поступала из австрийской и прусской столиц.

По информации русского военного министерства, на 1 октября 1810 года Наполеон имел в Европе: 181 полк пехоты, 102 отдельных батальона и 122 роты, 99 кавалерийских полков, 17 отдельных эскадронов и 4 роты, 15 артиллерийских полков, 48 отдельных батальонов и 235 рот. На 1 ноября, по данным министерства, Франция имела в вооружённых силах 1 млн. 46 тыс. человек (из них в Испании было до 400 тыс.). На 1 апреля 1812 года количество французских войск определяли в 1,2 млн. человек. Правда, в Петербурге считали, что для войны с Россией Наполеон сможет использовать из столь большого количества войск не более 200-250 тыс. солдат и офицеров. Так считал Барклай де Толли и Пфуль. Багратион также считал, что у противника будет не более 200 тыс. солдат. По мнению генерала Карла Толя, силы французской армии не должны были превысить 220 тыс. человек. Беннигсен определял армию противника в примерно 170 тыс. человек. А шведский правитель предположил, что Наполеон ударит по России с 150-тыс. войском.

В результате значительный просчёт в силах и средствах противника сделал все предположения и планы Главной квартиры ошибочными.

Расположение и состав войск

В феврале 1812 года все собранные на западной границе войска были разделены на две армии. В начале мая они получили приказ выдвинуться к границе и расположиться более сосредоточенно. Первая армия заняла фронт от Россиен до Лиды в 200 км. В неё входили 1-й пехотный корпус под командованием генерал-лейтенанта П. Х. Витгенштейна – он располагался у Кейданы. В его составе было две пехотные дивизии – 5-я и 14-я, 1-я кавалерийская дивизия, три казачьих полка. 2-й пехотный корпус под командованием генерал-лейтенанта К. Ф. Багговута стоял у Оржишек. В его составе были 4-я и 17-я пехотные дивизии, Елизаветградский гусарский полк. 3-й пехотный корпус генерал-лейтенанта Н. А. Тучкова располагался у Новых Трок. В его состав входили 1-я гренадерская дивизия, 3-я пехотная дивизия, Лейб-гвардии Казачий полк, 1-й Тептярский полк. 4-й пехотный корпус генерал-лейтенанта П. А. Шувалова дислоцировался у Олькеник. В него входили 11-я и 23-я пехотные дивизии, Изюмский гусарский полк. 5-й пехотный корпус под командованием цесаревича Константина Павловича стоял у Свенцян. В его составе были гвардейская пехотная дивизия и 1-я кирасирская дивизия. 6-й пехотный корпус генерала от инфантерии Д. С. Дохтурова располагался у Лиды. В него входили 7-я и 24-я пехотные дивизии, Сумский гусарский полк. Это был первый эшелон 1-й Западной армии М. Б. Барклая де Толли. Во втором эшелоне были три кавалерийских и один казачий корпуса. 1-й резервный кавалерийский корпус (в составе двух бригад) генерал-лейтенанта Ф. П. Уварова стоял у Вилькомира. 2-й резервный кавалерийский корпус (две бригады) генерал-лейтенанта Ф. К. Корфа дислоцировался у Сморгони. 3-й резервный кавалерийский корпус (две бригады) под командованием генерал-майор П. П. Палена – у Либиады. Казачий корпус генерала от кавалерии М. И. Платова был выдвинут к Гродно. Всего армия имела 130 тыс. штыков и сабель при 550 орудиях. Штаб армии располагался в Вильно.

2-я Западная армия под командованием П. И. Багратиона занимала позиции от Лиды до Волковыска протяжённостью в 100 км. 7-й пехотный корпус генерал-лейтенанта Н. Н. Раевского стал у Нового Двора. В его составе были 26-я и 12-я пехотные дивизии, Ахтырский гусарский полк. 8-й пехотный корпус генерал-лейтенанта М. М. Бороздина дислоцировался у Волковыска. В его состав входили 2-я гренадерская дивизия и 2-я кирасирская дивизия. 4-й кавалерийский корпус (две бригады) генерал-майора К. К. Сиверса располагался у Зелова. Казачий отряд Н. И. Иловайского – у Белостока. 27-я пехотная дивизия под командованием Д. П. Неверовского (её сформировали в Москве) была на марше и соединилась со 2-й армией в Новогрудке уже после начала войны (3 июля 1812 года). Во 2-й Западной армии было 45-50 тыс. штыков и сабель при 270 орудиях. Штаб армии располагался в Пружанах.

3-я Западная армия (резервная) под командованием А. П. Тормасова располагалась в районе Луцка. Корпус Каменского (под командованием генерала от инфантерии С. М. Каменского) имел в своём составе 18-ю пехотную дивизию и Павлоградский гусарский полк. Корпус Маркова (во главе с генерал-лейтенантом Е. И. Марковым) состоял из 15-й и 9-й пехотных дивизий Александрийского гусарского полка. Корпус Остен-Сакена (командующим был генерал-лейтенант Ф. В. Остен-Сакен) имел в своём составе 11-ю кавалерийскую дивизию, три пехотных бригады из различных пехотных дивизий. Кавалерийский корпус Ламберта (под командованием генерал-майора К. О. Ламберта) в составе 5-й и 8-й кавдивизий. В армии было около 45 тыс. человек при 168 орудиях. Штаб армии располагался в Луцке.

Александр Петрович Тормасов.

Кроме того, существовало два резервных корпуса: 1-й под командованием Е. И. Меллер-Закомельского дислоцировался у Таранца и 2-й Ф. Ф. Эртеля - у Мозыря. В районе Риги располагался отдельный корпус И. Н. Эссена (до 18 тыс. человек). Всего на западной границе России было сосредоточено до 220-225 тыс. человек и около 1 тыс. орудий. Это была не вся армия России. Петербург был вынужден держать значительные силы и на других направлениях. Так, против Османской империи стояла Дунайская армия адмирала П. В. Чичагова (55 тыс. человек, 202 орудия). В Финляндии располагался корпус русского генерала Ф. Ф. Штейнгеля (19 тысяч, 102 орудия), его в сентябре перебросят на рижское направление.

Расположение русских войск говорило о том, что Петербург не знал планов Наполеона и направление главного удара, стараясь прикрыть все направления. Не были осмысленны и данные русских агентов в Западной Европе о численности войск французского императора. Изолированное положение армий создавало опасность поражения каждой из них в отдельности. Учитывая мощь Великой армии Наполеона, раннее развёртывание армий и их выдвижение к границе не было целесообразным. К тому же такое расположение войск не отвечало и принятому оборонительному плану. Для оборонительной войны войска было целесообразно расположить дальше от границы, выдвинув вперёд разведывательные казачьи и кавалерийские части. Вторжение войск Наполеона раскрывало главное направление удара войск врага и позволило бы без спешки (когда не надо было отступать, имея за спиной противника, теряя войска в арьергардных боях, истощая их маршами) выработать ответные меры. Продвижение противника растягивало его коммуникации, отрывало от тыловых баз.

Поэтому против такого расположения войск выступали опытнейшие полководцы Багратион и Беннигсен. Они предлагали, если уж русские войска развёрнуты и сосредоточены (т. е. ими можно проводить наступательные операции), использовать их положение для превентивного удара. Хотя бы провести частные операции против изолированных корпусов Нея и Ренье. Александр отверг эти предложения. Барклай де Толли считал, что отходить от западных границ уже поздно, т. к. это негативно отразится на моральном состоянии войск и настроении населения. Правда, он не возражал против перегруппировки второй армии. Багратион стянул войска к Волковыску. С фронта он прикрылся казачьими частями и кавбригадой И. В. Васильчикова.

В качестве положительных моментов надо отметить быстроту мобилизации русской армии, моральную и материальную готовность войск к войне. Армия имела высокий боевой дух, отлично подготовленный и закалённый в боях офицерский корпус, хорошую артиллерию, значительные материальные запасы.

Автор Самсонов Александр