[Осип]

Иннокентий АННЕНСКИЙ
В Царскосельском, пасторальном месте
Бабушка от горя чуть жива.
Лишь проснулась, ей дурные вести
Принесла соседская вдова.
Там за лесом,
На краю опушки,
У пруда
В преддверии ночи.
Волки съели козочку старушки,
Даже рожки неизвестно чьи.

Николай ГУМИЛЕВ
О, Горе!
Злые кружева
Сплелись венком полночных аур.
Ей не нужны, увы, слова,
Немые слезы точат траур.
О, Горе! Горе!
Волчья сыть
Сгубила гордого марала!
Его нельзя похоронить.
Его осталось очень мало.

Осип МАНДЕЛЬШТАМ
Ни к чему в белой ночи козленку гулять.
Волки тоже изрядно умеют стрелять.
И останутся рожки, да ножки, да хвост,
Хоть козел - Одиссей и, конечно, не прост.
И всплакнет Пенелопа, молитву творя,
Где-то шлялся козел, а ее в лагеря...
Прах его по утрам окропляет роса...
Петербург, где найду я козлов адреса?

Анна АХМАТОВА
Не плачь.
Такое время года.
Такие темные дела.
Ему была дана свобода -
Но волки...
Нет, увы, козла.
Останки мне напоминают -
Рога, копыта, шерсти клок...
Нельзя оплакивать, родная,
Все,
Что лежит у наших ног.

Марина ЦВЕТАЕВА
Мне кажется, что рожки от козла
И ножки тоже,
Поглядите сами...
Здесь волчья стая, кажется, была...
Вон бабушка закрылась рукавами.
Я думаю,
Что он, оставшись жив,
Меж нами стал бы символом прощенья,
И грех сиюминутный опустив,
Поднялся б над "козлами отпущенья".

Борис ПАСТЕРНАК
Мело,
Мело,
Несло пургу
Во все окошки.
Белели ножки на снегу,
Желтели рожки.
И заметало волчий след,
И заметало.
Козла в помине больше нет.
Козла не стало.
Рыдает мать:
О, боже мой...
Одна в метели.
Козла напрасно ждет домой -
Его доели.
Рога желтеют за стеклом.
Белеют ноги.
Недавно
Все это козлом
Шло по дороге.

Сергей ЕСЕНИН
Ты еще жива, моя старушка?
А меня давно на свете нет.
Ручки-ножки, рожки-завитушки...
Да, отговорил один поэт.
За кленовым тыном,
В чистом поле
Драли меня волки
Всю-то ночь...
Я козел.
И жил всегда в неволе.
Не рыдай.
Слезами не порочь.