[ezup]

1. Экономический блок правительства скорее простит нападки на девять из десяти требований Вашингтонского консенсуса, чем на одну десятую часть его доходов.


Днями разразился небольшой скандальчик в правящей верхушке. ЦБ обратилось в правительство с просьбой заткнуть рот академику Глазьеву С. Ю. Ничего удивительного не произошло: министр нарушил неписаные законы бюрократии. Даже в качестве помощника президента он мог написать в научном отчете, что нашими деньгами и финансами ворочают люди, свихнувшиеся на Вашингтонском консенсусе. Таких научных отчетов навалом выпускали еще в советские времена для разных инстанций. Как правило, в инстанциях их не читали, но зато было, как в одном анекдоте: «Прочитав лекцию, профессор понял, о чем идет речь». Министру же открывать подноготную власти запрещено неписаным кодексом поведения бюрократии. Хотя надо же как-то ученому высказаться. Тем более что последняя экономическая дискуссия в нашей стране была аж в 1952 году, при «тоталитарном режиме».

Глазьева обвинили в том, что он предложил ввести налог на валютные операции. Меня это сразу насторожило. Предложения о введении новых налогов и повышении старых сейчас в мейнстриме нынешней власти, а Глазьев права законодательной инициативы не имеет. Тогда о чем речь?

Поэтому я взял на себя труд прочитать доклад о мировом хаосе, а потом его особое мнение об основных направлениях кредитно-денежной политики как члена Национального финансового совета. Конечно, у него своя концепция развития экономики, которую еще надо доказывать. Но насчет утверждения, что ЦБ нарушает требования Конституции, возражать невозможно. Тем более что об этом говорят очень многие экономисты.

Этот скандал заставил меня вновь посмотреть Вашингтонский консенсус, на который все ссылаются. Но четкого анализа его реализации в нашей стране я не обнаружил. В мировой практике, пожалуй, только Стросс-Кан, будучи директором МВФ, выразил сомнение в его целесообразности для развивающихся стран. Но это было воспринято как сексуальное домогательство, похоронившее его как политика. У наших руководительниц кредитно-финансовой деятельности таких домогательств быть не может, а потому они клянутся, что исполняют… Но еще в ⅩVI веке было сказано: «Ты хочешь уловить в тенета гребни волн, и семена в ролях, и ветра завыванья, — на сердце женщины построить упованья».

Вашингтонский консенсус включает 10 пунктов, которые называют десятью заповедями экономических убийц. Но после сопоставления их с нашей практикой появляется на самом деле одиннадцатая заповедь: экономическая политика России прикрывается лживыми ссылками на консенсус и на самом деле представляет собой откровенный грабеж в интересах небольшой группы лиц при покровительстве (временном) иностранных правительств и корпораций. Временное покровительство — согласие на присвоение посредниками богатств России до тех пор, пока это не становится достаточно выгодным для их изъятия в пользу настоящих хозяев. В докладе Глазьева это показано достаточно убедительно и доходчиво. Один пример с «Русалом» должен был бы заставить задуматься тех, кто сегодня считает себя богачом и рассчитывает провести жизнь на любимом ими Западе.

При анализе этого консенсуса прежде всего бросается в глаза, что в основном это требования к властям страны, направленные на их практическое устранение от управления экономикой. Одно из них прямо гласит: «Дерегулирование экономики». Но все остальные направлены на очень откровенное регулирование важнейших элементов экономики через финансово-кредитную и внешнеторговую деятельность помимо государства. Это приносит стране ущерб даже больше, чем требуют МВФ и Всемирный банк. Настолько, что оправдываются предположения о государственной измене высокопоставленных лиц.

Есть положение консенсуса: «Либерализация финансовых рынков для поддержания реальной ставки по кредитам на невысоком, но все же положительном уровне». Это требование достаточно разумно: компании должны получать кредитные средства не только в банке, но и размещая свои ценные бумаги на финансовом рынке. Короче говоря, банки и финансовые рынки — конкуренты. Благодаря их конкуренции образуется нормальная процентная ставка. Но в 2011 году президент Медведев передал управление всеми финансовыми рынками и финансовыми организациями бюрократам ЦБ. В результате возникла бесконтрольная монополия ЦБ РФ на установление процентной ставки в стране. Результаты этой безграмотной бесконтрольности:

1. Предприятия страны, для которых характерны сезонность производства и большие расстояния, лишились возможности хотя бы частичного кредитования разрывов в затратах и получении выручки от реализации продукции. Это или неизбежно приводит к росту цен на сырье и готовую продукцию, или просто делает производство невозможным.

2. Капиталовложения всегда связаны с длительным циклом реализации и возмещения затрат. Поэтому недоступность кредитов привела к резкому сокращению реального накопления производственного аппарата, социально-бытовых объектов и жилищного строительства или же к их неподъемному удорожанию. Отказ от прогрессивного налогообложения доходов, полученных в виде дивидендов, усиливает тенденцию к уменьшению накопления основного капитала.

3. Завышенная процентная ставка привела к искусственному постоянному удешевлению рубля. Дело в том, что форвардный курс валюты (есть соответствующие формулы для расчета) определяется соотношением процентных ставок в странах соответствующих валют. Все очень просто: процент по рублю сделали 5,5, а процент по доллару ФРС — 0,25. Следовательно, удешевление рубля к доллару будет не менее (1 + 0,55) / (1 + 0,025) = 5,2%. С учетом 10-процентной доли импорта это приведет к росту цен на импортные товары не менее чем на 15,7%. Вот вам и «таргетирование инфляции».

4. Учитывая, что в консенсусе предусмотрено требование «ликвидации ограничений для прямых иностранных инвестиций», получили следующий результат. Прямые иностранные инвестиции — это не строительство и поставка оборудования и технологий. В финансовом мире это просто покупка предприятий или установление контроля за ними. По данным платежного баланса, прямые иностранные инвестиции в нашу страну за 1995-2018 годы составили 645 миллиардов долларов. Эти деньги принесли владельцам купленных российских предприятий 620 миллиардов долларов. Для того чтобы получить такие доходы на Западе при проценте 0,25, понадобилось бы вложить в 30-40 раз больше. Приватизация — это распродажа по дешевке дорогостоящего народного имущества. Но в итоге под властью иностранного капитала оказались стратегически важные и самые доходные ресурсы страны. Отсюда можно сделать выводы о доходах иностранного капитала от дальнейшей реализации требования Вашингтонского консенсуса: «Приватизация государственных предприятий и госсобственности».

Следующая тройка требований консенсуса касается финансовой системы, деятельности министерства финансов. Из этих трех выполняется только одно — бездефицитный бюджет. Но как и какой ценой, большой вопрос. На балансе ЦБ постоянно растут остатки бюджетных денег: с 5.854 триллиона рублей на начало 2018 года до 12 триллионов на начало нынешнего года. Этих денег достаточно для финансирования бюджетных расходов примерно на полгода. Только тогда где «подушка безопасности» и почему она не используется в условиях биологического и экономического кризиса страны?

В консенсусе есть дополнительные требования к политике расходов: «Приоритетность здравоохранения образования и инфраструктуры среди государственных расходов». По этому пункту нарекания в обществе велики. Недовольство связано с двумя моментами.

Первый: повсеместное наличие посредников, работающих больше на свой карман, чем на порученное им дело. Второй: фактический отказ государства от организации тех сфер жизни общества, куда нельзя допускать даже на пушечный выстрел бизнес и «платные услуги». Это хорошо показал опыт борьбы с пандемией в отношении здравоохранения. Но это касается и образования. Конечно, грабеж как метод хозяйствования требует воспитания безграмотных рабов. Но еще Бисмарк сказал, что победа во франко-прусской войне является заслугой прусских учителей. И если хотят «выровнять» учеников с помощью ЕГЭ, то стоило бы сначала «выровнять» уровни учителей хотя бы по оплате труда.

Знания и здоровье купить нельзя — можно только купить диплом, место в престижной больнице и на кладбище. Нельзя быть против участия капитала в здравоохранении, образовании, создании инфраструктуры, культуре. Но это должно быть не бизнесом, нацеленным на доходность, а благотворительностью, направленной на моральное удовлетворение от вклада в благосостояние страны. Кстати, хотелось бы узнать у компетентных органов: куда делся родоначальник этого развала Михаил Зурабов? Уже смылся?

Следующий пункт консенсуса: «Снижение предельных ставок налогов». Вот уж этот пункт точно не соблюдается. Такой безалаберной и безграмотной системы налогообложения, как в России, трудно найти. Более того, она основана на полном произволе налоговых органов при определении базы налогообложения вплоть до применения расчетных показателей, которые позволяют наживаться многочисленным «околоналоговым» компаниям.

ФНС в стране сейчас контролирует почти все денежные потоки. Появилась возможность и назрела необходимость реформирования налоговой системы. Первое, что нужно учесть, — различие прямых и косвенных налогов. Прямые налоги — вычет из конечных доходов населения и предприятий. Они понятны, прозрачны и позволяют предвидеть их результаты и влияние на экономику и общество. Косвенные налоги — это те налоги, которые перекладываются на потребителя товаров и услуг. Их воздействие на экономику и общество непредсказуемо. Они приводят к росту цен на конечные продукты и потому являются налогами на бедных.

При определении налогов нужно понимать их воздействие на общество, которое не раз приводило к революциям. Так лишились жизни Карл в Англии, Людовик и его жена во Франции, так США отделились от Англии. Накануне Французской революции, в 1748 году, Монтескье предупреждал власть, что нельзя играть с налогами:

«Доходы государства — это та часть имущества, которую каждый гражданин отдает государству для того, чтобы оно обеспечило за ним остальную часть или дало ему возможность приятно ее использовать. Чтобы правильно определить размеры этих доходов, следует иметь в виду как нужды государства, так и нужды граждан. Не следует лишать народ действительно необходимого ради удовлетворения мнимых потребностей государства. Мнимые потребности государства — это все то, чего требуют страсти и слабости тех, кто управляет: очарование необычного проекта, болезненная жажда суетной славы и некоторое бессилие рассудка перед фантазией. Нередко беспокойные умы, поставленные государем во главе правления, считали, что нужды государства — это нужды их мелких душ. Ни один государственный вопрос не требует такого мудрого и благоразумного рассмотрения, как вопрос о том, какую часть следует брать у подданных и какую часть оставлять им. Доходы государства надо измерять не тем, что народ может давать, а тем, что он должен давать. Если же их измеряют тем, что он может давать, то надо по крайней мере, чтобы он мог это давать всегда».

Во-первых, налоги можно устанавливать только по отношению к доходам, а не к различным расчетным глупостям типа кадастровой стоимости. Во-вторых, существуют доходы двух типов: 1) от трудовой деятельности; 2) от владения собственностью. Доходы от трудовой деятельности нельзя облагать ставкой больше десятины, на которую даже Бог претендует, который для людей делает больше, чем эффективные менеджеры. А вот доход от владения собственностью нужно облагать не по справедливости, а по законам экономики. Прибыль должна делиться в капиталистическом мире на три части: 1) потребность в развитии производства; 2) государству на выполнение инфраструктурных проектов, необходимых, но невыгодных для бизнеса; 3) на потребление собственников, но не для их гуляльно-развратной жизни.

Продолжение следует…

Автор: профессор Матлин А.М., д.э.н.