[ezup]

Вечер, «Пятёрочка», касса. Выкладываю свой кефир с ветчиной и сигаретами. Кассирша быстро здоровается, не глядя на меня, пробивает:

- Это всё?

И откидывает крашеную чёлку. Какой знакомый жест. Но я бы так и ушёл, если бы не взглянул на бэйджик, что у всех кассирш на груди. Маргарита Аверина.

– Рита, ты?

Она, наконец, поднимает глаза на меня:

– Да… А что?… Господи! Лёша?

– Ага, я. Не ожидал тебя встретить вот так.

…Лето 1988 года. Мы с Риткой идём по Москве, воскресенье. Она в чёрной мини-юбке, худая. У Ритки красивые ноги, чуть развязная походка и вечная лёгкая усмешка. Она словно от меня ускользает, а я пытаюсь её поймать. Ритка дико сексуальна, мужчины вокруг оборачиваются. А я и горжусь, что со мной такая девчонка, и злюсь, потому что она даже не позволяет себя обнять.

Я рассказываю ей, что мечтаю стать журналистом, Рита усмехается:

– По-моему, это скучно. Я вот буду певицей. Это точно.

Нам по двадцать лет. Рита заканчивает музыкальное училище, фортепьяно. Но сейчас лето, занятий нет, поэтому у неё длинные ногти, с алым лаком. Эти руки и эти ногти тоже сводят меня с ума.

Рита строго говорит:

– Я хочу есть! Вон кафе!

У меня в кармане всего лишь червонец. Я собирался жить на него неделю, мама оставила перед отъездом. А это кафе стоит чёрт знает сколько, кажется, оно кооперативное, разориться можно. Но делаю беспечное лицо: конечно, пошли! Сам думаю: лишь бы хватило червонца, лишь бы хватило…

В кафе Рита заказала пиццу и шампанского. Мы выпили, мне уже было всё равно, лишь бы увезти отсюда Риту к себе домой, на ночь. Но тут заиграла группа «Мираж». Рита вскочила и начала танцевать под неё одна, буйно и страстно. Все толстяки вокруг уставились на Риту, забыв про водку-закуску. А Рита ещё подпевала: «Музыка наааас связала, тайною нааашей стала…». Кажется, она чувствовала себя звездой.

Денег мне чуть не хватило, но Рита небрежно бросила рубль на стол:

– Ладно, гуляем! Ну, что дальше?

И мы отправились ко мне. Кажется, это была самая долгая и самая лучшая ночь в моей жизни. Превосходная аэробика для двоих. «Музыка нас связала, тайною нашей стала» – звенело в моей счастливой хмельной голове.

А через три месяца, осенью, мы расстались. Рита меня бросала:

– Слушай, я встретила парня, очень классного, извини. И ещё он сказал, что познакомит меня с нужным человеком на студии звукозаписи. Я хочу записать альбом, я даже придумала название – «Моё счастье».

– Дурацкое название, – ответил я.

И ушёл. Мне хотелось завыть. Хотелось как-то страшно ей отомстить. И дико хотелось снова затащить её на ночь. Столько эмоций в голове юного дурака.

Теперь прошло тридцать лет. Боже мой, тридцать лет! Передо мной сидела располневшая Рита, кассирша Рита в «Пятёрочке».

– Помнится, ты хотела стать певицей? – улыбнулся я.

Рита нервно усмехнулась:

– Все мы чего-то хотели… Но я знаю, что ты стал журналистом. Иногда я тебя читаю, ты молодец.

Я вышел из магазина. Я думал о Ритке. Что ж, можно сказать, я отомстил, пусть спустя тридцать лет. Я даже намеренно не взял сдачи. Как ни смешно, там были именно десять рублей. Монеткой. Только нынче они уже совсем не те десять рублей, не покутить в кафе с советским шампанским. Музыка заглохла, Ритка стала толстой, её жизнь завершается на кассе, под аккомпанемент штрих-кода. Тоска.

А спустя пару дней я зашёл в ту же «Пятёрочку». Честно говоря, бываю там редко, но зашёл. С непонятной целью.

Она снова была там. Увидела меня, обрадовалась:

– Ты ведь куришь? Пойдём! Я попрошу Наилю посидеть на кассе.

Рита накинула куртку, мы закурили. Рита сказала:

– Слушай, я была дурой тогда, извини…

– Рит, это сейчас не имеет никакого значения. Тридцать лет прошло. У меня третий брак, у меня трое детей.

И Ритка усмехнулась – как тогда:

– Я вдруг поняла. Ты же меня жалеешь, да? Думаешь – вот несчастная тётка, мечтала стать звездой, а теперь на кассе, взвешивает картоху.

– Ну, не то, чтобы…

– Я вижу. Жалеешь. Помнишь, я хотела назвать альбом «Моё счастье»? Понимаешь, это не глупость. Я бы и сейчас так назвала. Просто наше счастье очень сильно меняется, представления о нём. Уже двадцать пять лет я замужем за очень хорошим человеком, Димкой. Да, он простой, у него совсем нет музыкального слуха, он храпит по ночам. Но он классный автомеханик, он сложил печь на нашей даче, он вообще умеет всё. У нас взрослая дочка, красавица. Ей уже двадцать два – прикинь, больше, чем мне тогда. Учится на юриста, такая вся деловая, совсем не как я. Она замужем, и у нас внучка, тоже Рита, ей полтора года. И я очень счастливая бабушка. У меня классно сложилась жизнь. А работа кассиршей? Я могла бы и не работать, у мужа нормальные деньги. Но почему не подработать, пока внучка в саду? Я же общительная, ты знаешь. Ну ладно, мне бежать.

– Ритка, – наконец сказал я. – А ведь ты права, чертовски права. И я совсем тебя не жалею. Беги, рад был тебя видеть.

Уже стоя в зелёных дверях, она вдруг обернулась:

– Кстати, а певицей я всё-таки стала! Я пою моей внучке, той очень нравится. Так что я звезда. Настоящая звезда для внучки.