[ezup]

К ликвидации «неперспективных» деревень, целинной эпопее можно также добавить «кукурузное безумие», «мясную кампанию» и «молочные рекорды», которые окончательно подкосили сельское хозяйство. В Советском Союзе существовала проблема кормовых культур, и Никита Хрущёв объявил кукурузу панацеей от всех бед. Во многом на него повлияла поездка в США, где кукуруза была одной из основных сельскохозяйственных культур. В 1955—1962 гг. посевные площади под кукурузу удвоили. Для этого приходилось сокращать посевы других культур.

Причем кукурузу сеяли даже в тех регионах, которые не подходили этой сельскохозяйственной культуре по природно-климатическим условиям. Так, на эту тему даже возникли анекдоты: «Ну что, братья коряки, сеем кукурузу?» «Сеем», — отвечали коряки, надевая шубы». О неурожаях Хрущёв и слышать не хотел. Тех руководителей, которые не могли обеспечить урожай кукурузы, снимали с постов. Поэтому многие руководящие работники, чтобы сохранить свои посты, писали о высоких урожаях, шли на подлоги, приписки.

Освоение целины и залежных земель должно было, по мнению Хрущёва и его сторонников, решить проблему зерна. Так как места эти были мало заселены, новые совхозы не могли планировать здесь многостороннее земледелие, а только монокультуру пшеницы с высоким уровнем механизации всех работ и переброской людей из традиционных сельскохозяйственных районов и годов для временной сезонной работы. На будущее, конечно, ставилась задача полноценного освоения и заселения этих земель, но на это могли уйти долгие годы. А стране требовалось резко увеличить производство не только зерна, но продуктов животноводства. Главным же тормозом развития животноводства было отсутствие должно количества кормов. Хрущёв и его советники по сельскому хозяйству (главную роль среди них играл А. С. Шевченко, его помощник по сельскому хозяйству ещё со времен работы Хрущёвым секретарем ЦК Украины) хорошо знали, что в США именно кукуруза была главной кормовой культурой, и с увеличением её производства было связано в США быстрое развитие животноводства. Так, до второй половины 1950-х годов кукуруза в структуре зерновых посевов СССР едва достигала 15%, а, например, в Северной Америке составляла более 35%, в Австралии и Южной Америке — свыше 30%. Такая структура была продиктована традициями земледелия и географическими, климатическими условиями.

Стоит сказать, что Хрущёв в этом отношении был типичным западником, то есть видел что-то хорошее на Западе и тут же хотел привить это на русской почве, не считаясь с природно-климатическими условиями, традициями и опытом. В этом отношении российские либералы 1990-2000-х годов и троцкисты-хрущёвцы-горбачёвцы — это одного поля ягоды (ядовитые).

Уже в 1955 г. Министерство иностранных дел СССР ввело при большинстве посольств СССР должность «сельскохозяйственного атташе», и по этой линии в ЦК КПСС и в сельскохозяйственных министерствах скапливалось много информации и предложений о реформах. Кроме того, в США и другие страны направлялись многочисленные сельскохозяйственные делегации и экскурсии, которые возглавляли министры сельского хозяйства и их заместители.

Ещё на пленуме в сентябре 1953 г. Хрущёв предложил значительно увеличить площади посевов кукурузы на зерно на Украине и на юге СССР, а в других районах на силос. Однако, несмотря на усиленную пропаганду, посевы кукурузы в СССР в 1954 году выросли всего на 800 тыс. гектаров, достигнув площади 4 млн. 300 тыс. гектаров. В колхозах и совхозах, где кукуруза ранее не возделывалась, к ней относились осторожно и посеяли лишь опытные участки. Такой подход был вполне разумен и оправдан, так как никой механизации для возделывания кукурузы ещё не было, и её выращивание требовало большого ручного труда. Это вызвало раздражение Хрущева. ЦК КПСС под его давлением дал директиву расширить посевы кукурузы почти во всех сельскохозяйственных областях почти в несколько раз. Хотя условия для такой программы отсутствовали: не было достаточного количества силосных строений, техники, удобрений, хорошего семенного материала, людей и просто опыта.

Однако это не остановило Хрущёва и его сторонников. Нарушая только что принятый новый порядок планирования работ, который позволял колхозам решать вопросы о распределении культур самостоятельно с учётом местных условий и возможностей, колхозам совхозам дали из райкомов и райисполкомов очень высокие задания по посевам кукурузы в 1955 году. На многих собраниях и совещаниях весной 1955 г. Хрущёв напоминал опыт XVIII века по насильственному внедрению картофеля. В результате посевы кукурузы увеличились в 1955 г. скачкообразно, достигнув около 18 млн. гектаров. Далеко не везде опыт выращивания кукурузы в 1955 г. был успешным, но сравнительно жаркий (с засухой на юге и востоке) год был благоприятен для этой культуры. На юге заготовили существенное количество не только силоса, но и зерна, успехи по выращиванию зелёной массы на силос отмечались и в некоторых колхозах и совхозах в средней нечерноземной полосе и в Прибалтике. Это позволило Хрущёву продолжить «кукурузное» наступление. На 1956 г. было запланировано дальнейшее увеличение посевных площадей. Лето 1956 г. было сухим в европейской части России, поэтому год не был неблагоприятным для кукурузы.

На этой волне первого кажущегося успеха, который рассматривался как серьёзная победа сельского хозяйства СССР, кампания была продолжена и расширена. Повсеместно планировали сооружение новых силосных сооружений, разработку кормления скота кукурузным силосом, создавались специальные машины для механизации работ, налаживалось производство чистых линий кукурузы. На Украине учредили специальный Научно-исследовательский институт кукурузы, на Сельскохозяйственной вставке в Москве был выделен павильон «Кукуруза». Министерство сельского хозяйства СССР стало издавать специальный журнал с таким названием. Пищевая промышленность расширила линейку продуктов и консервов из кукурузы. В Москве даже открыли специальный большой магазин «Кукуруза». В результате кукуруза, как и целина, стала символом грядущего быстрого подъёма животноводства и сельского хозяйства в целом.

22 мая 1957 года в речи на зональном совещании работников сельского хозяйства областей и автономных республик СССР Хрущёв пообещал догнать и перегнать Америку за три года по производству мяса, молока и масла на душу населения. Речь шла о соревновании в производстве мяса и молочных продуктов. Взамен травопольной системы севооборота, традиционной почти для всего СССР (кроме Средней Азии) на совещании было рекомендовано перейти к быстрым, широким и повсеместным посевам кукурузы. Против этого выступил академик Т. Д. Лысенко, но его доводы были названы в прессе «догматизмом, неверием в возможности советского сельского хозяйства и рецидивом мышления в период культа личности Сталина».

Догнать США по производству масла и молока было не слишком сложно. В Штатах потребление масла и молока снижалось уже многие годы, американцы увеличивали производство и потребление растительного масла и маргарина. Поэтому в 1957 г. производство масла в СССР и США было почти на одном уровне (при этом производство и потребление масла и молока в США было в 2-3 раза ниже, чем в европейских странах). Но по производству мяса СССР сильно отставал от США. И призыв Хрущёва ликвидировать этот разрыв в 3-4 года было нереально выполнить. В 1957 г. СССР произвёл 7,5 млн. тонн мяса или 36 кг на одного человека. А США произвели в этом году 16 млн. тонн мяса, 97 кг на одного человека. Таким образом, СССР надо было за три года увеличить производство мяса почти в три раза. Хрущёв надеялся в основном на рост кормовых ресурсов, особенно кукурузы. Однако поставленная им задача была из области фантастики, а не реальной жизни.

В 1957 году в СССР ещё не существовало реальных условий для быстро развития животноводства. В 1953 г. заготовительные и закупочные цены на мясо, молоко и масло были значительно повышены, но всё же себестоимость производства этих продуктов во всех сельскохозяйственных районах страны была выше. Что касается мяса, то высокая себестоимость производства была связана с плохой механизацией работ, отсутствием в колхозах и совхозах современных ферм, нехваткой кормов и другими факторами. К примеру, розничные госцены на мясо были по-прежнему низкими, и коллективные хозяйства не имели прибыли для расширения воспроизводства поголовья скота. Всё проблемы решались, но не авральными методами. На животноводческих фермах в колхозах преобладал ручной труд. Только 5% работ производились с помощью машин и механизмов. Понятно, что эти проблемы можно было решить. Животноводство можно было поднять системной и долгосрочной работой, а не за 2-3 года.

Сам Хрущёв позволял только годичную отсрочку: «Не будет никакой трагедии, если, к примеру, в 1960 году мы ещё не сможем догнать Америку по производству мяса. Можно допустить какую-то отсрочку, неплохо будет решить эту задачу и в 1961 году. Однако в 1961 году мы должны, как говорится, зачищать «остатки», а основную работу выполнить в 1960 году. Тут надо смелости набраться и решить этот вопрос».

Однако увеличение производство мяса, по объективным причинам, во второй половине 1957 года и в 1958 году было очень скромным. За 1958 год производство мяса в стране выросло всего на 300 тыс. тонн, то есть меньше чем на 5%. Это вызвало крайнее раздражение Хрущёва. Он рассчитывал на 60-70%. От всех обкомов потребовали решительных мер, чтобы в 1959 году резко увеличить производство мяса.

Это привело к катастрофе. Первый секретарь Рязанского обкома А. Н. Ларионов в конце 1958 года на областной партийной конференции пообещал за год увеличить производство мяса в 2,5 раза, а заготовок мяса — в 2 раза. Идею поддержали некоторые другие области. По неофициальным данным Ларионову даже пообещали пост председателя Совета министров РСФСР. Область была награждена орденом Ленина. Ларионов собрал передовиков сельского хозяйства и поставил ещё более сложную задачу — за один год увеличить производство мяса в колхозах в 5 раз (!), в совхозах — почти в 4 раза и перевыполнить план продажи и государственных поставок мяса в 3 раза! Рязанская область, которая в 1958 году продала государству 48 тыс. тонн мяса, обещала в 1959 году продать 150 тыс. тонн мяса. В редакции газета «Правда» даже не хотели публиковать эти новые повышенные обязательства области, против этого выступил и сельскохозяйственный отдел ЦК, который считал их завышенными и нереальными. Но по личному указанию Хрущёва эти обязательства были опубликованы в «Правде» 9 января 1959 года. В связи с этим Хрущёв стали давить и на другие области, чтобы они повысили свои обязательства. Так, Ставропольский край принял обязательства увеличить в 1959 г. производство мяса в 2,5 раза, то же сделала Краснодарский край. Московская область пообещала увеличить производство в 2 раза, как и Белорусская ССР и т. д.

Увеличить за год столько большое количество ферм, поголовье скота и хорошо откормить скот для увеличения привесов невозможно. Однако повышенное внимание Москвы и чрезмерная реклама в прессе сделали отступление невозможным. А чтобы выполнить обещание по увеличению производства мяса в области в 4-5 раз, нужно было забить почти всех коров и свиней с колхозных ферм, что является преступлением. В Рязанской области, чтобы выполнить это обещание, распорядились списать на мясо не только прирост поголовья 1959 г., но и значительную часть молочных коров из т. н. «маточного поголовья». Кроме того, десятки тысяч коров и свиней были принудительно куплены в личных хозяйствах крестьян. Однако и этого было мало. Пришлось скупать скот в соседних областях вплоть до Урала. На покупки пришлось расходовать фонды, которые выделяли на строительство, здравоохранение и образование. Но и этого было мало. Соседи также дали повышенные обязательства и всполошились, когда узнали о действиях рязанских «заготовителей». На границах Рязанской области даже стали выставлять милицейские посты, которые отбирали незаконно купленный скот.

Пятикратного увеличения не получалось. Тогда Рязанский обком обложил мясным налогом не только колхозы. Совхозы и частные хозяйства, но и обязал производить мясо всем учреждениям, включая школы и милицейские участки. Все срочно стали разводить кроликов. На заводах и предприятиях люди часто просто собирали деньги, шли в магазин и покупали мясо (по 1,5-2 руб. за 1 кг), а затем относили на заготовительные пункты, где мясо принимали по 25-30 коп. за 1 кг. Эти же операции производились и с маслом. В результате в области в магазинах исчезло мясо, масло и молоко. Но план выполнили. В декабре 1959 г. область отчиталась, что производство мяса «увеличено» в 4 раза и государству передано 150 тыс. тонн мяса, в три раза больше, чем в 1958 году. Ларионов получил Героя Социалистического Труда. Его восхваляли. Даже в школьные учебники срочно вписали «подвиг» Рязанской области.

На следующий год область обязалась ещё больше повысить планку — до 180-200 тыс. тонн. Однако сельское хозяйство области, из-за чрезвычайных мер 1959 г., разваливалось. Поголовье скота резко упало. Колхозники и рабочие совхозов, которым вместо денег дали расписки, не выходили на работу, требуя или отдать скот или выплатить полную денежную компенсацию. Денежные фонды колхозов были исчерпаны. Многие колхозы просто разорились. Область не смогла дать даже половину обычного годового плана, то есть сдала около 30 тыс. тонн, в 6 раз меньше обещанного. Провалились и другие работы. План производства зерна был выполнен только на 50%. Когда в конце 1960 г. в область прибыла специальная комиссия ЦК партии для проверки положения дел, то она подтвердила полный крах сельского хозяйства области. Ларионов покончил жизнь самоубийством.

Таким образом, политика Хрущёва в области производства мяса нанесла большой урон стране. Пострадали не только Рязанская, но и другие области. Общее производство мяса в 1960 г. по сравнению с 1959 г. на 200 тыс. тонн. В 1961 г. оно оставалось на уровне 1959 г. Только в 1962 г. наметился небольшой рост. Рязанский эксперимент, повторившийся в 1959-1960 гг. и в других областях страны, имел негативные последствия. В 1964 г. произвели 8,3 млн. тонн, то есть меньше, чем в 1959 г. Производство яиц и шерсти в 1964 г. также было ниже уровня 1959 г. Разрыв же по количеству производства мяса на одного человека между Соединенными Штатами и СССР ещё больше вырос.

с Джоном Кеннеди у Никиты Хрущева сложились неплохие личные отношения

Уже в 1957-1959 гг. площадь под кукурузой была увеличена примерно на треть — за счет посевов технических культур и кормовых трав. Правда, в тот период это начинание охватывало только Северный Кавказ, Украину и Молдавию. До «северных морей» процесс ещё не дошел. Надо сказать, что умеренное расширение посевов кукурузы вреда бы не принесло. Однако Хрущёв и здесь «перегнул палку» до её надлома.

Совершая визит в США в сентябре 1959 года, Хрущев побывал в Айове на полях у знаменитого фермера Рокуэла Гарста. Тот выращивал гибридную кукурузу, которая давала очень большую урожайность. Хрущев был настолько ослеплен, что собрал в посольстве СССР в Вашингтоне совещание, где раскритиковал наших дипломатов и аналитиков за невнимание к «кукурузному» опыту американцев и повелел буквально завалить советское министерство сельского хозяйства американскими материалами по возделыванию кукурузы. По свидетельствам современников, Хрущев в посольстве, да и по приезде в СССР, буквально обезумел. Он призвал: «решительно менять местных руководителей, которые сами засохли и кукурузу сушат. Ну, что мы сделали в сельском хозяйстве после Сталина? Да, целину, но этого мало. Чем мы хуже американцев? У них благодаря кукурузе нет проблем с животноводством и зерновым хозяйством. А чем наши поля или наш климат хуже? И ведь еще письма мне пишут, что, дескать, не везде можно сеять кукурузу, нужны ее приспособленные сорта, просят сохранить травопольные севообороты. Разве это не догматизм и не саботаж?»

В результате кукурузу с 1959 года стали продвигать вплоть до Архангельска и Карелии. Фактически это было полное надругательство не только над сельскохозяйственными традициями России, но над здравым смыслом.

Правда, первоначально местами наблюдались значительные успехи. Так, в Штатах и Канаде покупались гибридные сорта кукурузы, которые успешно внедрялись на Северном Кавказе, на Украине и Молдавии. Они давали высокие урожаи — наполовину больше, чем традиционные советские сорта, и этим резко улучшили обеспечение кормами животноводство, существенно повысив его продуктивность в этих регионах уже в 1958-1959 годах. Однако «чудо» быстро кончилось. Американцы и канадцы начали уже с 1959 г. повышать цены на семена. Попытка Хрущёва «договориться» об их стоимости в ходе визита в США к успеху не привела. Поэтому советские закупки за границей сошли на нет уже в 1960 г.

Последствия были катастрофическими для сельского хозяйства страны и продовольственной безопасности. Так как традиционные посевы заменяли кукурузой, то вместо изобилия в СССР молока и мяса наступил их повсеместный, кроме Москвы, Ленинграда и номенклатурных продовольственных распределителей, дефицит. А также нехватка большинства традиционных для России круп. Негативно «кукурузное безумие» сказалось на и поголовье крупного рогатого скота и свиней.

Уже к 1964 году минимум 60% кукурузных посевов, произведенных в 1960-1962 годах погибли, а урожайность имеющихся кукурузных полей была вдвое ниже, чем в 1946-1955 годах. Поэтому уже с 1962 года начался регулярный, причем растущий импорт, в том числе из Северной Америки зерна, в том числе кукурузы, и мясного сырья. Россию-СССР подсаживали на импорт. Зато ученых, открыто выступавших против всесоюзной кукурузной эпопеи, Хрущев и хрущёвцы называли «шарлатанами» и «кабинетными бюрократами». Поэтому если в начале Хрущёву ещё пытались доложить о негативных тенденциях в кукурузной кампании (а также целинной и других кампаниях) , то вскоре, из-за его жесткой и узколобой позиции, местные руководители не только закрыли канал осторожной критики, но и стали сообщать только «позитив».

И в Кремль с 1960 года направлялись многочисленные ложные рапорты о рекордных урожаях кукурузы, о беспрецедентно больших привесах в животноводстве, о стопроцентной обеспеченности хозяйств кормами. Как и о том, что советские сорта кукурузы намного лучше североамериканских. Началась вакханалия с присвоением званий, других наград, премий. На XXI съезде КПСС пионеры выступили со стихотворным приветствием: «Растить телят и нам подстать, мы трудимся всем классом. Нам тоже хочется догнать Америку по мясу!» Уже в 70-х дело дошло до того, что защищались диссертации о долговременной пользе именно импорта зерна — причем в первую очередь из США.

Советская статистика была вынуждена скрывать реальное положение дел и тенденции в экономике, особенно в сельском хозяйстве. Эта информация чаще всего появлялась под грифом «Для служебного пользования». Чтобы как-то прикрыть ситуацию с 1961 года стали повышаться цены на животноводческую продукцию, хлебные и крупяные изделия. Колхозы, особенно животноводческие, передавались совхозам или преобразовывались в совхозы, а крупный рогатый скот и свиней стали «изымать» из подворий колхозников и личных хозяйств горожан по символическим ценам. Вдобавок, на домашнюю птицу в колхозных подворьях и частных хозяйствах ввели налоги, отмененные только с 1965 года. Отсутствие приемлемых помещений для содержания большого количества животных, плохое состояние кормовой базы, невыгодные для крестьян финансовые условия сдачи скота и свиней государству привели к тому, что начался массовый забой животных (включая домашнюю птицу) на личных подворьях. Понятно, что эти меры не могли изменить ситуацию. Стоит отметить, что Сталин в своей последней книге «Экономические проблемы социализма в СССР», изданной в 1952 году, называл подобные идеи «хлестаковщиной» и «тарабарщиной свихнувшихся марксистов».

Неудивительно, что «реформы» хрущёвцев привели к кризису в животноводстве всей страны, от которого оно полностью не оправилось вплоть до распада СССР (а затем сельское хозяйство снова срубили, но уже либеральные «реформы»).

Удар по православию

«Оттепель» Хрущёва ознаменовалась новой волной гонений против русской церкви. Руководил акциями главный идеолог партии М. А. Суслов. По всему Советскому Союзу снова стали закрывать церкви. Их отдавали под склады, хранилища, клубы и т. д. Если при Сталине между государством и церковью было установлено взаимопонимание, и число действующих храмов достигло 20 тыс., причем многие церкви открыли заново, то при Хрущёве их осталось чуть более 7500. Возобновились аресты священников, верующих.

Мощный удар нанесли по старообрядцам. Старообрядцы, которые обходились без священников (беспоповцы), были объявлены «сектантами». Закрывали молитвенные дома старообрядцев, уничтожались их общины. Из территории старообрядческих поселений массами вывозили древние иконы XVII—XVIII столетий, древние церковные книги и рукописи. Многие из них были бесценными, так как содержали информацию о подлинной истории России и русского народа. Значительная часть этих артефактов была утрачена, погибла (как в запасниках Грозненского музея, хранилища Грозненского университета в 1990-е годы) или исчезла в частных коллекциях, утекла за рубеж.

Автор Самсонов Александр