[ezup]

Попытки заглянуть «за спину» противнику с помощью технических средств наблюдения и обнаружения предпринимались с самого начала покорения человеком «пятого океана» – неба.

Сначала это были воздушные шары, дирижабли, которые, однако, не решали в полной мере поставленной задачи, были к тому же заметны, легко уязвимы и зависимы от целого ряда причин. Параллельно шел процесс создания управляемого с земли беспилотного воздухоплавания, направленного на нанесение противнику ощутимых потерь с воздуха. Приоритет здесь, наверное, можно было бы отдать русской княгине Ольге, жившей в IX веке, которая в качестве грозного оружия против вышедших из повиновения древлян использовала голубей, с чьей помощью подожгла столицу неприятеля Искоростень. Но, по давно сложившейся традиции, непатентованные успехи русских гениев остались в тени достижений более прагматичных англосаксов.

Официально первыми определенного успеха в этом направлении добились американцы.

В 1910 году молодой военный инженер из Огайо Чарльз Кеттеринг предложил управляемое часовым механизмом летающее устройство, которое в заданном месте должно было сбрасывать крылья и падать, как бомба, на врага. Получив от правительства США деньги, он построил и с переменным успехом испытал несколько таких устройств, но в боевых действиях они так и не участвовали. Параллельно идеей летающих боевых беспилотников занялись дотошные немцы. Были свои неплохие разработки и у англичан.
В России-СССР к этой идее пришли в 1930-е годы. Авиаконструктор Никитин разрабатывал торпедоносец-планер специального назначения (ПСН-1 и ПСН-2) типа «летающее крыло». К началу 1940 года им был представлен проект беспилотной летающей торпеды с дальностью полета от 100 км и выше (при скорости полета 700 км/ч). Однако этим разработкам не было суждено воплотиться в реальность, поскольку в воздухе тогда успешно властвовала бомбардировочная авиация, а воздушную разведку проводили со специальных самолетов.

В послевоенный период идея применения беспилотников в армии обрела второе дыхание.

В 1957 году КБ Туполева получило госзаказ на разработку мобильной ядерной сверхзвуковой крылатой ракеты среднего радиуса действия. Первый пуск опытной модели «Ту-121» был осуществлен 25 августа 1960 года, однако дальнейшего распространения она не получила. Созданная же конструкция нашла применение в качестве воздушной мишени, а также при создании беспилотников-разведчиков: Ту-123 «Ястреб», Ту-143 «Рейс» и Ту-141 «Стриж», стоявших на вооружении ВВС СССР с 1964 по 1979 год. Эти же образцы, неплохо зарекомендовавшие себя на протяжении 1970-х годов, поставлялись в страны Варшавского договора, африканские и ближневосточные страны, в том числе в Ирак и Сирию. В 1970–1980-е годы СССР был мировым лидером по их производству – только Ту-143 выпущено около 950 штук. Они, к примеру, широко применялись в боевых действиях во время Ливанской войны 1982 года. А «Стриж» до сих пор состоит на вооружении ВВС Украины, которая использует их в необъявленной войне в Новороссии.

Активизации работ в этом направлении способствовали войны и военные конфликты на Ближнем и Среднем Востоке, в Индокитае.

Дистанционно пилотируемые летательные аппараты (ДПЛА) и автономные беспилотные летательные аппараты (БЛА) использовались обеими сторонами в ходе войны в Персидском заливе 1991 года (операция «Буря в пустыне»), прежде всего как платформы наблюдения и разведки. Во время этой операции беспилотники тактической разведки коалиции совершили более 530 вылетов, их налет составил около 1700 часов. БЛА также использовались и в операциях по поддержанию мира силами ООН в бывшей Югославии. Беспилотная авиация российского производства активно использовалась в ходе КТО на Северном Кавказе, а в настоящее время – в Сирии, где российские ВКС, в том числе с их помощью, успешно поражают военные объекты так называемого «Исламского государства».

Нас в формате статьи интересуют отечественные ДПЛА, используемые для разведывательных целей, опыт их применения и эксплуатации. Для того чтобы правильно осветить этот вопрос, пришлось изучить мнения нескольких специалистов – действующих офицеров отечественных силовых структур.

Дороже жизни
Майор Тимур С. – офицер войскового спецназа считает, что применяемые в его подразделении ДПЛА не обладают необходимыми ТТХ для полноценной разведки местности, и относится к ним скептически. Хотя, по его мнению, в некоторых структурах, типа ГРУ или ФСБ, есть вполне соответствующие поставленным задачам беспилотники, как правило, иностранного производства. Его непосредственное командование БЛА бережет – они дорогие, их мало, поэтому их стараются использовать лишь в исключительных случаях: некоторые начальники считают, что проще отчитаться за погибшего солдата, потерянного в ходе прочесывания местности, чем за многомилионный дрон. Ведь даже если прибор не собьют, он вполне может потеряться или попасть в руки к противнику, что чревато куда более серьезными последствиями.

При этом офицер называет такие типичные недостатки беспилотников: они издают много шума, чем демаскируют себя; используются чаще днем, когда у них больше шансов быть замеченными и сбитыми; их матрица не российского производства, и в случае военного конфликта со страной-производителем нам обеспечен выход таких ДПЛА из строя. Затаившегося противника, который скрывается, например, в камышах или в лесной чаще, БЛА самолетного типа обнаружить очень непросто; ненадолго хватает и аккумуляторов, малое время работы – до полутора часов. При потере связи БЛА, как правило, теряют ориентир и падают, значит, необходимо решить вопрос, чтобы даже в случае потери связи аппарат возвращался на исходную точку. Поэтому наши спецназовцы, следуя поговорке «голь на выдумки хитра», умудряются запускать в небо самоделки, собранные любителями практически в домашних условиях, причем по некоторым параметрам они превосходят заводские образцы.

Для тактического спецназа, где служит майор, предпочтительны беспилотники семейства коптеров (БЛА вертолетного типа), но их, по признанию офицера, поступает на вооружение очень мало. И хотя коптеры легко уничтожаются обычным стрелковым оружием, однако, как показал опыт боевой операции ВС США «Буря в пустыне», из всех потерянных ДПЛА только два относились к боевым потерям. Низкий коэффициент потерь обусловлен, вероятнее всего, их небольшими размерами, в силу чего иракская армия сочла, что они не представляют серьезной угрозы.

«Элерон» звучит гордо
Капитан Илья М. – командир взвода специального разведывательного комплекса (СРК) на базе дистанционно пилотируемого летательного аппарата (ДПЛА) отряда спецназа эксплуатирует с 2010 года два типа БЛА: «Элерон-3СВ» – ближней тактической зоны и «Элерон-10СВ» – средней тактической (оперативно-тактической) зоны действия, производства ЗАО «Энекс» (Казань). Основные ТТХ образцов следующие: «ближний» «Элерон» весит 5 кг, имеет дальность полета до 25 км, время – 90 минут и рабочий диапазон высот от 100 до 1000 м. Предельный потолок – 5000 м при скорости от 70 до 130 км/ч. «Средний» «Элерон» при весе 15,5 кг берет на борт до 4,5 кг полезной нагрузки, а летает на дальность до 60 км. Он имеет и больший по времени рабочий диапазон – до 2,5 ч.

В принципе, существенных отличий между ними нет. Высота полета для «Элерона-10СВ» не имеет решающего значения, поскольку наиболее приемлемая для ведения разведки рабочая высота прибора – 1000–1500 м. То же самое и с дальностью полета: если БЛА улетит свыше заявленной дальности, то могут начаться проблемы с передачей данных, особенно видеоданных. Например, оперативно-тактический образец «Элерона» может улететь на дальность до 100 километров, но в таком случае «картинку» он передавать не будет. Впрочем, иногда бывает достаточно обработанных прибором фотографий и телеметрических данных. Излишний, как кажется, вес этой модели дает ей преимущество в случае болтанки в воздухе, обеспечивает большую устойчивость в полете. Но есть и свои ограничения по запуску. Например, при скорости ветра свыше 15 м/с запускать их запрещено – возможно опрокидывание модели.

В марте 2012 года в районе дагестанского пос. Губден именно с помощью «Элеронов» была обнаружена и практически ликвидирована так называемая «губденская бандгруппа» численностью 18 человек, долгое время успешно скрывавшаяся в труднопроходимом горном районе.

На сей раз хороший результат окупил все материальные, да и моральные затраты, вложенные в воздушного разведчика! Аппаратура, установленная на этих БЛА, позволяет не только находить, но и идентифицировать предметы и объекты.

К плюсам ДПЛА самолетного типа можно также, по мнению Ильи, отнести то, что с их помощью проводится не только визуальная разведка, но и рекогносцировка, панорамная съемка фотопланов для корректировки карт; обеспечивается поддерживание связи, либо, наоборот, ее подавление. Шум от работы беспилотника, по мнению офицера, не превышает общий шумовой фон и на рабочей высоте не привлекает к себе внимания не слишком обеспокоенного слежкой противника.

Между тем, в соседнем подразделении, действовавшем в Сирии, один из таких аппаратов был сбит, о чем сообщали СМИ. Сбили его обычной пулей, попавшей в АКБ. Все попадания в другие части беспилотника – консоли, хвостовые оперения – не повлияют на полет благодаря заданной конструкцией стабилизации. И еще: никакой самонаводящейся ракете сбить такой БЛА не удастся в силу слишком низких их характеристик, позволяющих осуществлять самонаведение.

«Нелк» – обломщик понтов
Приборы вертолетного типа – многофункциональные комплексы воздушной разведки местности и объектов на основе БЛА вертикального взлета и посадки, а по-простому – коптеры в подразделении Ильи применялись только в качестве экспериментальных образцов в боевой обстановке, но зарекомендовали себя неплохо. Речь идет о «Нелк-В6» московского завода. Масса этого беспилотного летательного аппарата в зависимости от модификации может составлять около 3,5 кг. Масса целевой нагрузки – до 2 кг. Именно коптеры больше всего подходят для подразделений, выполняющих тактические боевые задачи, разведывательно-поисковые и спасательные мероприятия, когда нужно разглядеть какие-то детали, преодолеть маскировку.

К плюсам коптеров можно смело отнести отсутствие специальных приспособлений для их запуска, отсюда и сокращенное время для подготовки к полету – до 7 минут (в 2–3 раза быстрее БЛА «самолетных» типов); большую грузоподъемность – возможность поднимать до 20 и более килограммов полезной нагрузки: помимо теле- и фотокамер, тепловизора, лазерных сканеров, «глушилок» и другой спецаппаратуры, позволяющей более четко визуализировать необходимый участок местности или объект.

К недостаткам «Нелка» офицер отнес уязвимость – чтобы вывести его из строя, достаточно одного точного выстрела; дороговизну образца, который стоит около 2 млн руб., а также малое время полета – до 1 часа из-за большого расхода энергии, потраченного на работу от 4 до 8 моторов.
Капитан на своем примере рассказал о непосредственном контакте, существующем между конструкторами беспилотников и их пользователями в войсках. Что касается «Элеронов», ему знаком человек, который занимается их разработкой. При случае они созваниваются, и непосредственный конструктор его консультирует, дает рекомендации, т.е. достигнута та «золотая связка», к которой в идеале должны стремиться разработчики, производители и эксплуатационщики! Увы, такой подход скорее нетипичен. И если казанцы готовы к таким контактам и помогают военным устранять неполадки, то другие держат с военными дистанцию, руководствуясь принципом: «продали и забыли».

В конце беседы Илья скептически отозвался о зарубежных образцах (американских и израильских) беспилотиников, которые вовсю рекламируются в СМИ. «Никаких принципиальных отличий перед нашими у них нет, – пояснил офицер, – больше понтов. А их мы обламывать умеем!»