[ezup]

Первый период боевых действий на Донбассе прошел под знаком оборонительной тактики ополчения, но перелом произошел после мая 2014 года, когда ВСУ стали утюжить города артиллерией и авиацией. В ответ силы самообороны организовали массу рейдов в расположения противника, а также захватывали изолированные позиции войск (базы, воинские части, склады и погранзаставы).

К несомненным достоинствам оперативно-тактических навыков ополчения можно отнести модель мобильной обороны, опробованной ими при защите донецкой городской агломерации (с самой высокой по плотности населения в Восточной Европе). Эту территорию пришлось оборонять без авиации, средств дальней разведки и радиолокации, а также при острой нехватке бронетехники. У бойцов самообороны было 5 БМД и 1 САУ «Нона», которые летали по всему фронту, работая в самых горячих точках. Фактически никакого другого вариант у ополчения и не было – при таких ресурсах отсутствие мобильности в обороне было бы самоубийством. Фронта как такового тогда вообще не было, линий обороны не существовало. Бойцы Донбасса постоянно курсировали по объектам, где противник был особенно активен, часто оставляя сектора обороны без прикрытия. Причем при серьезном натиске ВСУ ополчение могло отойти всем подразделением с минимальными потерями, перегруппироваться и контратакой выбить захватчиков на исходные позиции. Потери украинских войск и многочисленных добровольческих батальонов при этом были значительно выше, чем у сил самообороны. Но были и исключения из правил – примеры пассивной, грамотно организованной долгосрочной обороны ополчения. Так, у Горловки ополченцы обустраивали позиции с окопами в полный профиль, с ходами и сообщениями между окопавшимися подразделениями. Противника старались заманивать на специально организованные минные поля (и нередко это получалось).

По возможности старались затруднить перемещение подразделений ВСУ по фронту. Для этого даже частично разрушили плотину Карловского водохранилища. В моменты артналетов бойцы покидали свои позиции, оставляя засады на случай атаки вражеской пехоты.

Эксперты обращают внимание на тот факт, что боевые действия на Донбассе мало походят на реалии ВОВ. Отличия имеются прежде всего во фронте, который не является сплошным, а представлен редкими оборонительными пунктами, чаще всего обычными блокпостами. Такая разорванная линия фронта в географических условиях Донбасса отлично просматривалась, что практически исключало прохождение незамеченными крупных сил ВСУ. В то же время мобильные ДРГ ополчения проходили в расположение противника порой как нож сквозь масло.

Обобщая, можно назвать тактику ополчения сочетанием партизанских действий, базирующихся на стационарных фортификациях и диверсионной работе. Примерно с лета 2014 года ополчение активно принялось за диверсии на путях снабжения ВСУ. В Донецкой и Луганской областях были взорваны железнодорожные мосты, начались обстрелы грузовых поездов под Харьковом и так далее. Интересно, что минирование в самом начале производилось с помощью взрывчатки, использующейся на шахтах, а позже все перешли на армейские заряды.

24 июня взорвали железнодорожный мост в Запорожской области, а 1 июня подорвали два участка Донецкой железной дороги, что привело к остановке транспортного сообщения. 7 июля 2014 года был взорван проходящий над автомагистралью железнодорожный мост в районе Новобахмутки, в результате чего конструкции моста и вагоны частично обрушились на дорогу. Чуть позже взорвали два моста в Луганской области через реку Тепла (железнодорожный) и через Северный Донец (автомобильный). Основной целью этих диверсий стало блокирование переброски войск из глубины Украины.

В следующие годы противостояния подобная практика было свернута, ибо откровенно походила на террористические акты, что совсем не входило в планы политического руководства ЛДНР. Теперь ДРГ, уходившие в тыл врага, представляли из себя подразделения от 10 до 30 бойцов, вооруженные стрелковым оружием, гранатометами, иногда легкими минометами. Перемещаются диверсанты на автомобилях, реже на БТР или БМП. Излюбленной тактикой групп стали молниеносные налеты на блокпосты около населенных пунктов с последующим водружением флага на здании администрации. Это вводило в ступор руководство АТО, они спешно перегруппировывали войска, отправляли в «захваченные» поселки целые батальонные группы, но ополченцев уже и след простыл. Так, в конце августа ополченцами были внезапно взяты Тельманово и Новоазовск, в которых вообще не было ВСУ – основные их силы сгруппировались в районе Докучаевск – Старобешево – Амвросиевка. Это внесло сумятицу в планы командования войсками АТО, что в дальнейшем привело к пресловутому «амвросиевскому котлу».

Наземные подразделения и артиллерия – вот две главные «легенды» войны на Донбассе. Много раз говорилось о том, что конфликт стал борьбой за артиллерийское превосходство на поле боя. Именно артиллерия, а не танковые подразделения стали решающим средством нанесения урона противнику как со стороны ополчения, так и со стороны ВСУ. Первые удары в ходе атаки наносятся полевой артиллерией, которая перепахивает расположение войск Украины, а уже потом пехота добивает остатки и занимает расстрелянную территорию. Более того, на всем протяжении конфликта немногочисленные танки самообороны Донбасса использовались совсем не по назначению, а в качестве тяжелобронированных самоходных орудий. Полноценные боевые контакты с превосходящим по численности противником, да еще и тяжеловооруженным, были для ополчения малоэффективны, а порой и смертельны. Поэтому артиллерийские подразделения, в особенности батареи РСЗО, двигались на комфортном удалении от батальонно-тактических групп ВСУ, регулярно накрывая их огнем их закрытых позиций. Надо отдать должное крайне низкой выучке офицерского состава украинской армии и их чрезмерной самоуверенности в своих силах, что и позволяло так «нагло» вести себя ополчению.

В самом начале войны контроль над высотами на театре боевых действий стал одной из ключевых задач для подразделений по обе стороны фронта. Бились за гору Карачун под Славянском, курган Саур-Могилы и высоты на правом берегу Северного Донца. Причем стиль ведения боевых действий с преимущественной стрельбой с закрытых позиций и общей высокой мобильности во многом обесценивал господствующие высоты. Но стало это понятно много позже; на первом этапе войны столкновения около вершин были очень кровопролитными. Сейчас же реальный смысл обладания высотами только один: визуальный контроль над местностью и корректировка артиллерийского огня. Защищают высоты обычно перекрестным артогнем и небольшой группой прикрытия корректировщиков. Парадигма ведения боя времен ВОВ с установкой артиллерийских батарей на высотах здесь не нашла применения. Во многом понимание этого пришло только после трагедий на Саур-Могиле.

Общая эффективность артиллерии ополчения как основного игрока на поле боя была выше, чем у ВСУ. Это объясняется высокой квалификацией трех ключевых лиц: командиров дивизионов, командиров батарей и старших офицеров батарей. При их слаженной работе удавалось открывать огонь через шесть-семь минут после обнаружения подразделений противника! Удачно получалось у ополченцев вовремя менять позиции обстрела, что не позволяло контрбатарейным силам ВСУ (если они вообще были) наносить ответные удары. Правилом для артиллерии Донбасса стало выполнение не более двух боевых задач с одной позиции. На стороне сил самообороны было применение широкого спектра артиллерийских боеприпасов – от активно-реактивных до осветительных и агитационных. Часто «пушкарям» приходилось работать в ночных условиях, а также обстреливать с высокой точностью минометные расчеты ВСУ, расположенные на крышах жилых зданий.

Визитной карточкой ополченцев на более масштабном оперативном уровне командования стали маневры глубокого обхода, охвата и окружения противника. В ходе окружений (лето 2014 — февраль 2015 гг.) подразделения ВСУ отсекались от основных сил и методично выводились из строя. В среднем уничтожалось 25-50% личного состава и до 70% боевой техники. Особенностью таких окружений стала достаточно низкая плотность войск ополчения вокруг «котла», что позволяло бойцам ВСУ и карательным батальонам прорываться к своим налегке. Это объяснялось нехваткой людских ресурсов для полноценного блокирования крупных группировок противника. Пожалуй, единственным примером классического окружения по всем правилам ВОВ стал Иловайск в августе 2014 года. Именно тогда удалось создать вокруг украинцев плотное кольцо, сквозь которое не могли пробиться ни окруженные подразделения, ни войска, посланные для деблокирования группировки.

Продолжение следует…

Автор:Евгений Федоров
Использованы фотографии:novorossia.su, dosie.su, korrespondent.net